Главная страница Предыдущая страница Следующая страница Последняя страница
* * *
В наказанье иль в награду
В молоке дождей и пург,
В очертаньях Ленинграда
Проступает Петербург.
Проступает, проступает,
В сером воздухе не тают
Незабвенные черты…
Посреди эпохи нервной
Чистой веточкой модерной,
Довоенной красоты.Мы живем теперь иначе,
И у смысла на краю
Мы по волосам не плачем,
Снявши голову свою.
И поверив в гонку эту,
Мельтеша по белу свету,
Задыхаясь на бегу,
Мы поймем с тобой едва ли
Архитектора Лидваля
Затаенную мечту.Ведь переименований
Суета и чехарда
Наше жалкое вниманье
Отвлекает в никуда.
А когда мы вдруг очнемся,
Обернемся, ужаснемся,
Нам наградой за труды
Сквозь бензинный запах стойкий
Бесконечной новостройки
Безразличные ряды.Так пока еще не поздно
Душу грешную спасти,
Надо вместе или розно
К дому старому придти.
Чтоб сквозь кровь и смрад насилья
Благодарно засветились
Светом давней чистоты
Сквозь фантомы Лениграда
Петербурга — Петрограда
Неубитые черты.1985
* * *
М.ТрегеруВ граде вечного ненастья,
Где скрещение судеб,
Раздели со мною счастье,
Преломи со мною хлеб.
Выпьем горького вина
Из подвалов мирозданья.
Что ж , что сорвано дыханье —
Разве наша в том вина?Разве наша в том вина,
Что от века нам досталось
Цвета серого — сполна,
Голубого — только малость.
Этой малостью с тобой
Нам дано распорядиться,
Чтоб последние страницы
Не зияли пустотой.Чтобы нам хватило сил,
Унижений не считая,
О пощаде не просить,
Улыбнуться, отлетая…
Ведь душа, покинув клеть,
Не заботится о крове…
Только б не на полуслове,
Только б до конца допеть!1987
* * *
Памяти Е.КлячкинаРаспогодится день, разойдется,
Небо синее в тучах проглянет…
В рюкзаке полбутылки найдется,
Разольем их и друга помянем.
И нанижем на прутик горбушку,
И поджарим ее, как обычно…
Не дрожала б в руке твоей кружка,
Было б все и легко и привычно.Что же делать, мой друг, в этом горе
Мы помочь бы себе не успели —
Далеко Средиземное море
От вот этой разлапистой ели.
Затевать мне не хочется спора
О насущности зрелищ и хлеба…
Да вернется душа его скоро
В ленинградское хмурое небо!И дождем над Невою прольется,
Постучится в закрытые двери,
Успокоенно нам улыбнется
И в свое возвращенье поверит…
Распогодится день, разойдется,
Небо синее в тучах проглянет.
В рюкзаке полбутылки найдется,
Разольем их и друга помянем.1996
* * *
Ностальгия не по месту, а по времени
Тяжким бременем, тяжким бременем
Навалилась на меня тоскою жгучею,
Ох, и мучает, ох, и мучает!Петербург мой, Острова, Острова!
Санки резвые летят: "Эх, пади!"
А под кивером гудит голова,
И от ветра так прохладно в груди!И чего бы я ни дал, чтоб в час непрощенный
На Сенатской бы стыть мне площади!
Чтобы в Нерчинске встречать рассветы мглистые,
Верить истово в братство чистое!Петербург мой, Острова, Острова!
Дроги черные летят: "Эх, пади!"
Стынет бритая моя голова,
Шпаги сломаны, и тесно в груди…Пусть родиться не успели мы ко времени,
Не без роду мы, не без племени.
Пусть таким, как мы, сегодня делать нечего —
Но не вечер еще, нет, не вечер еще!Петербург мой, Острова, Острова!
Речки Черной отлетевшая нить…
Жизнь, конечно, и сегодня права,
Только как ее без чести прожить?Закрываю я глаза. За окном
Небо дымным разгорелось огнем…
Красной датой календарь на стене
О сегодняшнем напомнит мне дне.1983
* * *
Что ж вы, прямо на площадь,
Молодые князья?
Неужели попроще
Жизнь прожить вам нельзя?
Иль не сытно вам елось,
Иль не слатко пилось?
Что вам так захотелось
Век пустить под откос?В рудники Акатуя
Да в Читинский острог
Вас за правду святую
Царь упрячет и Бог.
Но в груди вашей тлеет
Горьких слов уголек —
Кто рабами владеет,
От раба недалек.Тускло тащатся годы,
А могли бы сверкать.
Степень вашей свободы
Не дано нам понять.
Подвиг ваш не осилить
Наших дней пустотой…
Он горит над Россией
Непонятной звездой.1984
* * *
Колокольный звон печальный
Заглушает звон кандальный —
Не привычный гром батальный,
Полуденной пушки гром.
Равелины. Рвы. Куртины.
Безотрадные картины!
Не справляет именины
Хмурый ангел под крестом.Дал героям-командирам
Царь казенные квартиры…
Хорошо горят мундиры —
Дым относит за Неву.
Милосердия издевки —
Плох палач, коль нет сноровки:
Обрываются веревки,
Сердце падает в траву.Ты, немытая Россия!
В твоем небе бледно-синем
Не твои ль висят мессии,
Не за совесть, а за страх?!
Равнодуша и пуглива,
Что ж ты прячешь взгляд стыдливо,
Что ж твой ангел сиротливый
Горько плачет в небесах?1984
* * *
Н.ОсьмаковойКнязь Евгений Петрович, застыло каре на снегу
И вот-вот запоют злой картечи несытые птицы.
И пушки друзья зарядили на другом берегу
И , не веря себе, целят в ваши прекрасные лица.Но страшнее, чем кровь и чужая безвинная смерть
То противное Богу, глухое противостоянье:
Раскололась страна, и теперь никому не суметь
Ни забыть, ни стереть это грозное, горькое знанье.Князь Евгений Петрович, вам часто в сибирской дали
Тот декабрьский день снился неразрешимым вопросом.
Не одни кандалы — совесть тоже не знает износа,
За друзей и врагов нерасчетливо сердце болит.За ошибки свои вам не страшно судьбой отвечать —
Вы любили страну, для которой на площади стыли.
А эпоху, увы, бесполезно судить и прощать,
Как нельзя изменить гордой чести старинных фамилий.Так вставайте же, князь! Поднимайтесь с усталых колен!
На земле и на небе давно вам грехи отпустили.
Оболенских на помощь зовет, задыхаясь, Россия
И привычно в них целит слепая картечь перемен.1995
* * *
Романс Николая Павловича.Вновь мелькают лица эти
В сером сумеречном свете,
Растворяясь в пелене
Петербургского тумана…
Жизнь полна самообмана,
Только смерть ясна вполне.
Те, кто мог бы стать друзьями,
Стали злейшими врагами,
Бог безумцев сохрани!
Свято место не пустеет —
Здесь иное племя зреет,
С сердцем, хладным, как гранит.Кто до скипетра коснулся —
В одиночестве очнулся,
Всяк кругом — дурак и плут.
Все замешено на крови:
Праведен или виновен,
Только Божий знает суд.
Черный снег летит, кружится
От Сибири до столицы —
Вся империя во сне…
И за все одна награда —
Голубая чашка яда
С избавлением на дне.И не все ль равно, какая
Ждет нас чаша роковая:
Яд, петля или шрапнель?
Во дворце ль, на поле боя
Всех укроет с головою
Серым саваном шинель.
Сатанеет, злится вьюга…
Нам ли осуждать друг друга
И кичиться правотой?
И защитники и судьи
В тонкостенном сем сосуде
Нитью связаны одной.1985
* * *
"И жаль мне невольницы милой — Отчизны"
В.КюхельбекерЗадиры-дуэлянты,
От трубки дым колечком!
В коляске дилетантов
Оставьте мне местечко.
Летят быстее жизни
Счастливые года...
Возлюбленной Отчизне
Послужим, господа!Она у нас такая,
Какую заслужили…
Хлопочет Дар-Валдая
Над грязью и над пылью.
И небо голубое
Мундиров голубей…
На сыновей везло ей
И редко — на царей.Задиры-дуэлянты,
Легко ли спать на печке?
В коляске дилетантов
Ни места, ни местечка.
А вечная дорога
В спасенье нам дана:
Не вымолишь у Бога
Другие времена.Поверженное знамя,
И лик судьбы печален…
И вороны над нами
Три раза прокричали…
Неужто нету жизни
За гранью роковой?
Любезная Отчизна,
Что станется с тобой?1985
* * *
Протяжный вздох, короткий всхлип —
Колдуют Парки…
Аллея карликовых лип
В Петровском парке.
С железной тростью человек,
Спешишь куда ты?
Не знает миг, но помнит век
Пути и даты.И ничего не изменить,
Кто б ни пытался…
Из ткани выдернута нить —
Узор распался.
И не спасти, не удержать
На середине:
Уже записана скрижаль
Резцом по льдине.Но отчего на белом — кровь?
Откуда хлещет?
Не верит в гения любовь
Угрюмый резчик.
Вот почему средь тишины,
В пустынном парке,
Своим всеведеньем больны,
Колдуют парки…1985
* * *
Добавляет дегтя в сон
Время в час по чайной ложке.
К дому Долли Фикельмон
Чья-то тень летит на дрожках.
Трудно маску снять с лица,
К своему лицу вернуться,
Облегченно улыбнуться,
Роль доплакав до конца.Пьеса кончена, но нам
Не слышны аплодисменты.
Совесть старая больна
Словом каменным: "memento"
Листья нехотя шуршат
Под усталыми ногами…
Как статисты в мелодраме
Горько статуи молчат.Видно тягостны им сны
С пробуждением привычным
На задворках тишины,
В кулуарах экс-столичных.
Вот и этот век уже
Хочет вспыхнуть и скончаться,
Невозможно удержаться
На смертельном вираже.Но летит, летит, летит
Тень знакомая вдоль Мойки.
Но дрожит, дрожит, дрожит
Огонек в груди нестойкий...
Вот полнеба захватил,
Разливается, как пламя...
Кто ушел, да будет с нами,
Кто придет — уже в пути.1985
* * *
М.КулисуВ этом городе холодном
Вдоль дворцовых коллонад
Бродит рыцарь благородный,
Шпоры тоненько звенят.
Он проходит удивленный,
В поводу ведет коня,
К полю Марсову с Мильонной,
Чтоб погрется у огня.Что ты ищешь здесь, мой рыцарь?
Ты не можешь мне сказать?
Здесь вокруг — пустые лица,
Отчужденные глаза.
Здесь вокруг — гремят трамваи,
Задыхаются такси.
И никто не отличает
Равнодушья от тоски.Но печально смотрит рыцарь,
Не садится на коня:
Он не хочет примириться,
Он не может нас понять.
Вот и бродит спозаранку,
Не торопится в седло…
По Садовой, по Фонтанке
Много снегу намело.Но пройдет еще мгновенье...
Конь тихонечко заржет.
И очнется рыцарь бедный,
О несбыточном вздохнет…
Стук копыт сентиментальный
Вдруг расколет диабаз...
С этим рыцарем печальным
Встречусь я еще не раз.1979
* * *
О зиме не скажу ни слова,
Ведь, вступая в свои права,
По Лебяжьей канавке снова
Зеленеет вовсю трава!
По Неве, как мотив запретный,
Ледоход прозвенел и стих,
Летний Сад, не пора ль стать летним,
За ограду меня впустить?Ах, как в глубь твою снова манит!
Над деревьями — неба синь.
Исполняют весенний танец
Хороводы твоих богинь.
Ты встречаешь меня, как прежде,
Беззащитностью красоты...
И как мрамор твой белоснежный,
Наши души опять чисты.И, от нежности цепеня,
Станет сердце шаги считать
По пустынным твоим аллеям,
Начинающим просыхать!
О зиме не скажу ни слова,
Ведь, вступая в свои права,
По Лебяжьей канавке снова
Зеленеет вовсю трава.1979
* * *
А если, а если с тобою не будет меня
Не думай, что так это просто сойдет тебе с рук —
Cо шпиля сорвется кораблик, печально звеня
И ангел чугунный захлопает крыльями вдруг.
Расплачутся тихие статуи в Летнем Саду,
Фонтанка и Мойка покинут свои берега.
Ну разве ты можешь накликать такую беду?
Давай же мириться, ведь оба мы не без греха.Давай же скорее мириться, а то до утра
Не высохнут лужи в твоем загрустившем дворе.
И хитрая осень решит, что настала пора
Безликими тучами синее небо стереть.
Давай же мириться, пусть тонкий растопится лед,
Кому-то из нас все равно за судьбу отвечать!
Ну что же ты медлишь - ведь жизнь убегает вперед
И гаснет без воздуха наша любовь, как свеча.1980
* * *
Не мучась, не маясь, утрат не считая
Рассвет над Невою встает.
Качаюсь, как рыба, в стеклянном трамвае,
Садовая мимо плывет.
И так я пригрелся в уюте вагонном —
Не хочется петь и дышать...
И кажется город мне тихим и сонным
И кажется спящей душа.И кажется мне, что минули столетья,
А не восемнадцать минут,
С тех пор, как расставшись с тобой у Мечети,
Мы вырвались оба из пут.
И кажется мне, что душа, засыпая,
Неслышно простилась со мной
И молча пройдя на площадку трамвая,
Сойдет где-нибудь за Сенной.И кажется мне, будто боль моя будет
Бродить среди яви и снов,
И в мире, увы, ничего не убудет
Без песен моих и стихов.
Не мучась, не маясь, утрат не считая,
Рассвет над Невою встает.
Качаюсь, как рыба, в стеклянном трамвае,
Садовая мимо плывет.1983
* * *
Город ночной продувает весна.
Каменный ветер, речной и садовый,
Встретившись утром на длинной Садовой,
Мрамор сырой пробуждают от сна.И хороводы античных богинь
Из-за кулис заполняют пространство,
Где, не спеша, примеряют убранства
Кроны дерев и небесная стынь.Мойка, Лебяжья канавка, Фонтанка
Кожей гусиной дрожат спозаранку
И, выбегая на невский простор,
Зимние беды свои забывают,
И под шуршание льдин не смолкает
Прерванный хмурой зимой разговор.Белая ночь холод выпьет до дна.
Вымыты стекла, расклеены рамы!
Вот эпилог занимавшей нас драмы:
Город ночной продувает весна!Из глубины петербургских дворов
Выметет сор очищающий ветер!
Мне на любые вопросы ответит,
Вылечит лучше любых докторов!Выйду к Неве: чаек терпкие крики,
На парапетах веселые блики,
Подняты к небу ладони мостов...
Здравствуй, мой город, весенний мой Питер!
Пусть о чужбину я душу повытер,
Жить без тебя я, увы, не готов!1990
Copyright (C) 1999 Михаил Кукулевич
Главная страница Предыдущая страница Следующая страница Последняя страница